Рыночная система

1994г. составил 1267 млрд. дол, что на 8,4% меньше, чем в первом квартале прошлого года (в текущих ценах). При этом сохраняется тенденция роста экспорта, который равнялся 8,9 млрд. дол. (на 2,9% больше), и сокращения импорта, который снизился по сравнению с 1 кварталом 1993г. на 27% и составил всего 3,8 млрд. дол, т.е. около 30% всего внешнеторгового оборота. За январь-ноябрь осуществлена приватизации 39 тыс. предприятий, а всего с начала приватизации в России - 36 тыс. предприятий, из них перешло в частную собственность путем акционирования - 31%, путем продажи - 69%. Общая стоимость приватизированных в январе - октябре предприятий (по остаточной стоимости в ценах до переоценки основных фондов в 1992г.) составила более 753 млрд. рублей. Число безработных к концу 1994г. составит 1,5 млн. человек, это объясняется сокращением производств и притока на рынок труда выпускников. Но существует и оборотная сторона проблемы безработицы. Это так называемая проблема "безбилетника" человека получающего блага, но не дающего взамен обществу равноценную отдачу. Об этом пишет П.Хейне ("Экономический образ мышления"): "Когда люди могут получить благо независимо от того, заплатили они за него или нет, у них меньше стимулов платать. У них есть соблазн стать безбилетниками: людьми, которые пользуются выгодами, не оплачивая свою долю издержек, связанных с обеспечением этих выгод. Но если ни у кого нет стимула оплачивать издержки, ни у кого не будет стимула обеспечивать эти выгоды. В результате блага не будут производиться, несмотря на то, что каждый оценивает их выше, чем издержки, связанные с их производством... каждый ничего не будет делать во имя общих интересов, если это не совпадает с его собственным интересом." Это одна из главнейших проблем нашего государства - слишком много у нас людей не желающих работать, живущих "за чужой счет", тех, которые живут спекуляцией, хитроумными аферами, перепродажей, незаконной экономической деятельностью.".....определенная искуренная забота о благосостоянии других людей необходима для совместной деятельности в обществе, ни рынки, ни государство не могли бы существовать, если бы люди не обладали способностью хотя бы отчасти сопереживать проникаться сочувствием к тому, что испытывают другие". Экономические реформы, начатые в России с первых дней 1992г., дали позитивные результаты, сдвинули с места мертвящую махину огосударствленной экономики, появились обнадеживающие симптомы экономического оздоровления. "Освобождение цен", жесткая финансовая и кредитная политика ("монетаристские меры", "шоковая терапия") повлияли на всю атмосферу экономической жизни, повернули людей к реальному экономическому делу, бизнесу, собственности, положили начало укреплению рубля, финансовой стабилизации, преодолению товарного дефицита на потребительском рынке. Вместе с тем действие экономических реформ оказалось противоречивым, их позитивное влияние ограниченным. Ведь нарастающая инфляция, путем которой при освобождении цен "съедается" излишняя денежная масса, не обеспеченная товарами, больнее всего ударила по малообеспеченным обездоленным слоям людей, особенно старшего поколения. В начале второго полугодия 1993г. темпы инфляции вновь возросли. В июле темп роста потребительских цен составил 122%, в августе - 126%, осенью темпы роста цен замедлились и составили в сентябре 123%, октябре - 120%, ноябре - 116%, декабре - 113%. К концу 1993г. 40 млн. человек (27% от общей численности населения) имели среднедушевые денежные доходы ниже величины прожиточного минимума. Отсюда - растущее напряжение в обществе, разочарование в реформах, потеря веры в перспективу улучшения жизни, что заметно повлияло на результаты выборов в Федеральное Собрание в декабре 1993 года. Великая миссия монетаристских мер - устранение диктаторской роли государства в "регулировании" цен, зарплат, сбытоснабженческих операций. Но они лишь подготавливают условия для перехода к эффективной рыночной экономике, но сами по себе они не способны превратить, и негде в мире не превратили, монопольно-бюрократическую, планово-распределительную экономику в свободную, конкурентную, рыночную. В обстановке "дефицита денег", особенно в условиях огосударствленного хозяйства "ничейной" собственности, всевластия коррумпированного чиновничества, да тем более - фискальной налоговой политики, они толкают к жажде "быстрой наживы" - главным образом путем госимуществ, паразитирования на них, экспорта сырья, валютных операций, перепродаж. Поскольку сами по себе монетаристские меры не обеспечивают функционирования и тем более реформирования всей экономики и ее сердцевины - производства, возникает соблазн (а порой и острая необходимость) все же использовать государственные рычаги для решения экономических задач. Теперь уже - путем предоставления тем или иным хозяйствующим субъектам денежных ресурсов из государственного бюджета, льготных кредитов. Государственная власть в таких условиях из "распределителя материалов и сырья" превращается в "распределителя денег и кредитов". И бюрократическая мощь государства сохраняется в полной мере, а в чем-то становится более изощренной, утонченной и, понятно, не менее склонной к авторитаризму и коррупции. Нигде на "Западе", да вообще нигде в мире, рыночная экономика не формировалась в условиях, когда в ней доминирует государственная, казенная собственность. Опыт совершенно иной: казенные предприятия ряда западноевропейских и азиатских стран порой включаются в экономические отношения, но - наравне с предприятиями - частными собственниками, притом в условиях, когда рыночная экономика уже сложилась и безотказно функционирует, а казенные предприятия заведомо котируются как убыточные, бременем лежащие на налогоплательщиках. Прямое же вмешательство власти в экономику, хотя и может дать известный, подчас впечатляющий эффект (в особенности, если формируется значительная государственная собственность), неизбежно нарушает естественные связи в самой основе товарно-рыночных отношений, сопряжено с усилением бюрократии, ее мощи. Следует обратить внимание на следующие моменты: во-первых, бюрократическая государственная собственность, сложившаяся в советском обществе, неотделима от тоталитарного режима; во-вторых, "корректировка" реформ, направленная на усиление государственных начал в экономике, неизбежно ведет к их разрушению, а в историческом измерении - к утрате перспективы перехода к развитой рыночной экономике. Проводимые в России с 1992 года экономические реформы объявлены радикальными. Но никакого "радикализма" в самих реформах, призванных сформировать и "запустить" современное рыночное хозяйство, не состоялось, его попросту не было. Ибо вместо государственных рычагов, ранее управлявших хозяйством, ничего не было "дано" взамен. Образовался вакуум, пустота, где во всю развернулась вакханалия номенклатурного захвата госимуществ партхозноменклатурой, рыночная стихия хищнического раннекапиталистического первоначального накопления, устремившаяся в сбыт за рубеж природного сырья