Проблемы функционирования льготных таможенных режимов

относятся к "развивающимся" в силу традиций или политической установки ведущих развитых стран на предоставление таким "развивающимся" государствам известных привилегий в международных экономических отношениях. Новый, все более дифференцированный подход к различным по уровню развития странам-бенефициарам национальных схем тарифных преференций давно является актуальным и уже проводится в жизнь многими странами (соответствующая схема ЕС была описана выше). Россия также должна пойти по этому пути, что, с одной стороны, увеличило бы в перспективе поступления в бюджет от импортных таможенных пошлин, а с другой стороны, повысило бы эффективность российской схемы тарифных преференций как торгово-политического инструмента в отношениях с третьим миром. Однако, простое исключение каких-либо стран из списка пользователей оказало бы неблагоприятное воздействие на весь комплекс политических и торгово-экономических отношений с ними. Такой шаг оказал бы неблагоприятное воздействие и на переговоры о вступлении России в ВТО. Ограничение круга стран-бенефициаров пошло бы, кроме того, вразрез с современной международной практикой предоставления тарифных преференций. В частности, программа Генеральной системы преференций США распространяется на 150 государств и территорий. При этом число пользователей растет: с 1991-1995 гг. оно увеличилось на 12 государств. Общая система преференций ЕС распространяется на все развивающиеся страны (число стран и территорий-бенефициаров составляет 170). Процесс изменений схем тарифных преференций США и ЕС весьма сложен и идет на основе предварительных всесторонних проработок с целью ненанесения ущерба политическим и экономическим отношениям с соответствующими государствами. В США, например, изменения в страновом составе и товарной структуре Генеральной системы преференций осуществляются все последние годы. При этом США идут по пути расширения в целом территориального охвата Генеральной системы преференций (отдельные пользователи тем не менее исключаются) при сокращении объема реально предоставляемых льгот. В результате, товарная ее номенклатура включает более 4,5 тыс. товаров или примерно 50% всего таможенного тарифа, а тарифные преференции фактически распространяются всего на 7% совокупной стоимости импорта товаров в США. Технически же, если в США товар включен в Генеральную систему преференций, то он ввозится беспошлинно. Однако превышение импорта определенного уровня приводит к исключению данной товарной позиции из национальной схемы тарифных преференций. России следовало бы пойти по пути совершенствования системы преференций на основе схем, используемых в ЕС и США. Принятие в России упрощенного подхода к изменению системы преференций путем исключения ряда прогрессивно развивающихся стран не приведет к ожидаемому бюджетному эффекту. Необходимо принимать во внимание, что основной объем торговли России приходится на промышленно развитые страны, а также страны СНГ, Центральной и Восточной Европы. Импорт из развивающихся стран не играет заметной роли в общем внешнеторговом обороте России. В 1997 г. доля развивающихся стран в импорте России составила менее 8%, ожидается ее дальнейшее снижение. Фискальные цели в рамках реформирования российской системы преференций можно было бы достичь без особого ущерба для всего комплекса отношений России с соответствующими странами в случае исключения из российской схемы ряда наиболее «чувствительных» товарных групп. Это соответствовало бы и интересам защиты отечественных производителей. Внесение существенных изменений в российскую схему тарифных преференций политически и экономически допустимо лишь на основе разработки новой, с учетом международных обязательств и мирового опыта, схемы тарифных преференций, сохранив при этом достаточно широкий страновой охват, но существенно уточнив товарную номенклатуру, размеры и механизм предоставления льгот и отказа от них. Такой подход способствовал бы дальнейшему совершенствованию национальной схемы тарифных преференций в целях превращения ее в действительно эффективный механизм регулирования торговых отношений с развивающимися странами, который соответствовал бы принципам Общей системы тарифных преференций и учитывал опыт других государств в этой области. В частности, можно было бы подумать о градации тарифных ставок в рамках национальной схемы преференций, введении тарифных квот в зависимости от «чувствительности» того или иного товара с точки зрения национального производства. Наряду с составлением списка товаров, подпадающих под условия предоставления преференций, необходимо проработать вопрос о порядке определения уровня конкурентоспособности конкретной продукции развивающихся стран-пользователей национальной схемы преференций на предмет возможного вывода ее из-под действия указанной схемы. Это может быть, например, установление потолков в виде фиксации доли импорта какого-либо товара страны-пользователя системой преференций в общем импорте аналогичной продукции. Наличие списка товаров, включенных в систему преференций, требует разработки порядка внесения изменений в этот список, так как нельзя исключить возможность обращения той или иной страны с подобной просьбой. Необходимо предусмотреть и критерии включения того или иного товара в систему преференций. Следует также иметь в виду, что внесение изменений в схему тарифных преференций Российской Федерации, утверждение списка товаров, на которые они распространяются, должны быть согласованы в рамках таможенного союза с Белоруссией, Казахстаном, Киргизией и Таджикистаном. Опыт ЕС свидетельствует, что одной из центральных проблем функционирования преференциальных режимов, даже в условиях существования отлаженной и технически хорошо оснащенной системы таможенного контроля, являются нарушения правил использования льгот, прежде всего путем декларирования ложного происхождения товара. Ежегодный ущерб для российского бюджета от подобных нарушений может составить сотни миллионов долларов. Эффективность борьбы с этими нарушениями определяется, прежде всего, тем, насколько отлажен механизм функционирования каждого из действующих преференциальных торговых режимов. При этом, чем прозрачнее граница между участниками интеграционной группировки (как, например, между государствами-членами ЕС или между Россией и ее партнерами по таможенному союзу), тем выше ответственность национальных таможенных органов. Даже в ЕС, где функции управления таможенным союзом весьма высоко централизованы в совместных органах (Комиссия ЕС), резервы для укрепления сотрудничества таможенных органов по линии как информации, так и гармонизации действий весьма велики. В российской специфике, когда функционирование таможенного союза только налаживается, создание действенного механизма таможенного сотрудничества приобретает решающий характер. Представляется целесообразным прежде всего централизовать координирующие функции такого сотрудничества в одном совместном органе, куда поступала бы и систематизировалась вся таможенная информация.