На прошлой неделе базовая процентная ставка ЕЦБ опустилась до небывалого уровня – до 0,25%. Причем главный европейский регулятор уже опускал ее полгода назад на 25 базисных пунктов.
Решение это стало не совсем уж неожиданным. Сообщение о том, что темпы инфляции в Еврозоне, составляющие 1,1% в сентябре, в октябре упали сразу до 0,7%, что взбудоражило рынки и вызвало стойкие слухи о том, что Европейский Центробанк будет вынужден на это реагировать. И слухи эти более чем оправдались. Единственно, неожиданной стала столь быстрая реакция ЕЦБ. Аналитики ожидали от последнего заседания только сигналов о предстоящем смягчении денежно-кредитной политики, а само принятие решения прогнозировалось не ранее декабря. Однако, угроза дефляции стала преобладающей для главного регулятора. Пример Японии стал основным драйвером такого скорого принятия решения. Этой мощной экономической державе понадобилось не менее десяти лет для преодоления падения цен и, сопутствующей этому длительному периоду, рецессии.
При поверхностном взгляде снижение цен это благо для потребительского рынка. Однако, если снижение цен происходит повсеместно, потребители начинают откладывать покупки, особенно товаров длительного пользования на будущее, в расчете что нисходящий инфляционный фон создаст более выгодные приобретение в будущем, когда цены снизятся еще больше.
Между тем подобная выжидательная позиция имеет весьма пагубные последствия в целом для экономики. Прежде всего сокращение индивидуального потребления ведет к обвалу внутреннего рынка, и как следствие местные производители начинают сокращать производство, так как на оптовых складах начинают скапливаться товарные запасы, которые не находят сбыт в розничных сетях. Столкнувшись с падающими продажами предприятия всех циклов, начиная от розничных сетей и до производственных предприятий начинают сокращать персонал и откладывать инвестиционные проекты. Уволенные сотрудники пополняют армию безработных, которые получают государственные пособия по безработице и создают нагрузку на бюджет. В конечном итоге потребительский рынок еще больше сворачивается. А государственные обязательства начинают расти, из-за увеличения расходных статей бюджета в связи с ростом пособий по безработице, и из-за снижения доходов бюджета в связи с недополучением налогов с предприятий.
Как только такая спираль начинается закручиваться остановить ее крайне сложно. Единственный выход это проводить стимулирующие меры, одной из которой является наполнение банковской системы ликвидностью. ЕЦБ и прибег к классическому инструменту денежной политики и наполовину сократил и без того уже очень низкую базовую процентную ставку, преследуя именно эту цель. Но вот даст ли такое снижение дополнительный импульс экономике еврозоны, это уже совсем другой вопрос. Законы экономики, которые столь же объективны, как и законы физики, и в той же мере не подвластны нашим желаниям, так устроены, что идеальных решений не существует. Если в какой-то части получается преимущество, то обязательно в другой части мы теряем.
Но почему уровень инфляции в еврозоне сейчас столь низкий? Ведь проводимая ЕЦБ и другими центральными банками уже не первый год политика дешевых и сверхдешевых денег, казалось бы, должна привести к всплеску инфляции, и значительная часть экспертов видит основную маркоэкономическую опасность именно в таком сценарии.
На самом деле практически нулевые процентные ставки и широкомасштабное закачивание ликвидности в экономику вовсе не исключают весьма умеренной инфляции. Но только на протяжении относительно короткого отрезка времени. В перспективе такая денежная политика может породить гигантские мыльные пузыри.
Если вспомнить опыт США: после терактов 11 сентября 2001 года Федеральная резервная система США (ФРС) запустила печатный станок, чтобы уберечь американскую экономику от рецессии. В результате надулся мыльный пузырь на рынке недвижимости, который лопнул примерно через 8 лет. К чему все это привело, мы прекрасно помним: мировая экономика до сих пор толком не оправилась от того кризиса. Можно еще вспомнить более свежий пример из истории Еврозоны, когда сверхдешевые европейские деньги хлынули в южные страны Еврозоны, в течение 5-6 лет на рынке недвижимости этих стран раздулся аналогичный финансовый пузырь, который привел к европейскому долговому кризису
